Видовая пища русских или чем питались наши предки.

 

Максим СЫРНИКОВ - самый известный историк русской кухни из здравствующих кулинаров. Дома в Питере бывает наездами - то возглавляет жюри по приготовлению окрошки во Владимире, то консультирует рестораторов в Ханты-Мансийске, то дает мастер-класс в Москве. Последним обстоятельством я и воспользовался, чтобы побеседовать с этим уникальным гастрономическим эрудитом. У меня было полчаса, пока в духовке запекалось седло барашка.

- Первые документальные упоминания о гастрономических пристрастиях наших предков относятся к XI - XII векам, - начал рассказ Сырников. - Зерновые, овощи, мясо.

- Ну, мяса-то, наверное, ели мало.

- Представление о скудости мясного рациона на Руси не совсем верное - смотря где и у кого. Скажем, существует грамота, относящаяся к XIII веку, в которой регламентируется оплата труда строителей Новгородского кремля. Каменщик должен был получать в день столько, чтобы иметь возможность купить барана. В день! Так ценились древние мастера. Но почему такой странный эквивалент? Мало кто знает, что баранина восемь веков назад у нас была самым распространенным видом мяса. А вот телятину вообще не ели, вплоть до церковной реформы Никона в конце XVII века. Существует версия, что Лжедмитрия II убили, когда он неосмотрительно угостился телятиной, да в пост, да еще вилкой - иноземным столовым прибором.

- Почему же такое отношение к телятине?

- Трудно объяснить. К примеру, в XVI веке был прямой церковный запрет для паствы употреблять в пищу «зайчатину, медвежину и бобровину». Но понятно, что крестьянин, убивший бобра, который вредил его хозяйству, наверняка его съедал. Ходили повсеместно и на медведя, в Архангельской области многие жили охотой. Так что жизнь вносила свои коррективы.

Когда я добираюсь на машине из Питера в Москву, то проезжаю место под названием Мясной Бор. Во времена Петра I, когда была война со шведами, там массово били оленей, кабанов и отправляли в действующую армию. Охотились также на гусей, уток, перепелов с помощью силков и давилок. У Тургенева в «Записках охотника» есть эпизод, когда автор встречает в лесу крепостного крестьянина, который жарил тетерева на костре. Тургенев от имени автора его поддел: что ж ты, мол, в пост мясо ешь? Тот ответил: так то в деревне, а в лесу какой же пост?

- Выходит, русские люди без усердия соблюдали религиозные запреты на определенную пищу?

- Обобщать не стоит. В мае этого года я ездил на Алтай в экспедицию, общался с местными старообрядцами. У них с давних времен табу на четыре растения - чай, табак, хмель и, представьте себе, чеснок. При том, что знаменитый немецкий путешественник Адам Олеарий в книге «Путешествие по Московии» писал, что от русского человека всегда разит чесноком. Еще староверы не едят свинину, хотя это, в общем-то, талмудический запрет. А ведь они не с неба свалились! Это русские люди, которые пять веков хранят традиции, в том числе и на кухне. Хотя где-то в других регионах, безусловно, ели свинину и чесноком не брезговали.

- Скоро будет отмечаться четырехсотлетие изгнания поляков из России. Интересно, как сильно отличался пищевой рацион наших национальных героев 1612 года - князя Пожарского, мещанина Минина и крестьянина Ивана Сусанина?

- Да в целом не особенно. Все сословия тогда ели и щи, и каши, и пироги. Кто-то, понятно, голодал, кто-то жил в довольстве. А сильно кухня стала разниться при Екатерине II, произошло ее онемечивание. Спустя еще два века, к войне 1812 года, даже дворяне питались очень по-разному. В Санкт-Петербурге была в почете франко-немецкая кухня. Готовили ветчину, паштеты, котлеты, ели сыр. И подача блюд была последовательной, как это принято на Западе. А в Москве предпочитали классическую русскую трапезу. Примерно, как у гоголевского Собакевича, когда на столе одновременно щи, няня - бараний желудок, начиненный мозгами и мясом с ножек, бок барана с гречневой кашей, фаршированный индюк «ростом с теленка» и ватрушки. Помните слова Собакевича? «Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот, и устрицы тоже не возьму: я знаю, на что устрица похожа». Так думали многие русские дворяне - радетели кулинарных традиций.

- Ну уж картошку-то наверняка употребляли тогда все слои населения!

- Вовсе нет. Картофельные бунты среди крестьян продолжались до середины XIX века. Хотя где-то, конечно, и распробовали «чертово яблоко». Да что XIX век! В экспедиции на Алтае я познакомился с бабушкой Агафьей - прямо как та легендарная староверка из глухомани Агафья Лыкова, которую в советское время прославила «Комсомолка». Эта веселая 80-летняя старушка рассказала, что картошку у них не ели аж до 1941 года. И лишь голод военного времени заставил поступиться принципами.

- Был ли раньше столь же популярный продукт, как сейчас картофель?

- В какой-то степени его роль на Руси исполняла репа. И щи из нее делали, и зайца в репе готовили, и пироги, и запекали репу, и заквашивали. Голландскому этнографу маркизу де Брюину, который к нам приехал в 1701 году, подали репу сразу нескольких разновидностей - желтую, красную, фиолетовую. Он даже заспиртовал какие-то виды, чтобы показать друзьям. Она и сейчас популярна, скажем, в Словении, у нас же исчезла из обихода практически полностью.

- А что насчет рыбы?

- Ее с удовольствием ели все. Осетрина была доступна и простым людям. Есть любопытный документ начала XVI века. Служивые люди писали из Тобольска первому Романову - Михаилу Федоровичу, что из-за неурожая дошли до крайней степени бедности. И вынуждены добавлять в муку. сушеную осетровую икру, отчего их хлеб пахнет рыбой. Осетры водились от Северного Ледовитого океана до Каспия. При этом еще в 30-е годы под Ленинградом попадались гигантские рыбины в 140 кг, которые только икры давали по два ведра! Мы сами все загубили.

Мне в городе Волжске рассказывали страшные вещи. Когда там в 50-е строили плотину, никто не подумал, что в этом месте рыба идет на нерест. Природой было заложено, что она поднималась вверх по Волге на десятки километров. В результате осетров у плотины скапливалось столько, что по спинам можно было пройти на другой берег. А потом они гибли, так и не дав потомство. Местные жители, понимая, что происходит, просто плакали от бессилия. То же варварство происходило и на Дону, и на Оби.

- Да, печально. Но все-таки икра - это еда, а не блюдо. А вы известны как пропагандист возрождения русской кухни. Можете привести хотя бы один пример утраченного кушанья?

- Их очень много. Вот возьмем хотя бы кисель. Вы никогда не задумывались над смыслом фразы, которую слышали с детства: «Молочные реки, кисельные берега?» Кисель - он ведь жидкий. Какой же из него берег получится. Дело в том, что пару веков назад ни сахара, ни картофельного крахмала у нас не было. А кисель варили. Только это был не напиток, а вполне серьезное блюдо, приготовленное из мучной заболтки. У Гиляровского в книге «Москва и москвичи» описывается ямщик в трактире на Хитровке, который говорит половому: «Дай-ка, братец, киселька горохового, да пожирнее маслицем попосни!» Еще кисель мог быть овсяным или ржаным. Вкусная, скажу я вам, штука! Очень хороша в пост, если кто соблюдает. А фруктовый кисель в нынешнем виде - это уже немецкое влияние.

- Прочитал, что вы поклонник традиционных русских ставленых напитков. Что это вообще такое?

- Ставленые - это значит приготовленные на основе брожения. Я как-то решил сделать классический напиток на меду по всем правилам. Мед разбавляют в пропорции примерно один к пяти, такой раствор называют «сытой». Туда добавляются хмель и дрожжи, после чего бочка (в моем случае бутылка), как написано в знаменитом «Домострое», «засекается в лед». То есть обкладывается им со всех сторон и выдерживается так ни много ни мало два года! У меня хватило терпения дождаться. Правда, когда я ее открыл, две трети содержимого эффектно вылилось, как из огнетушителя. То, что осталось, представляло собой газированный напиток градусов восемь-девять. На вкус - очень сухой, ни капли сладости. Этакий благородный «брют». И знаете, мне понравилось! Именно ставленый мед в течение нескольких веков был главным напитком на Руси. Да еще пиво - оно было, естественно, послабее. К сожалению, в XIX веке государству сверхприбыли приносила водка, и оно вводило налоги на мед и пивоварение. Многовековая традиция медоварения была уничтожена.

 



  • На главную